Тихое, тёплое раннее утро...
Дали лесистые, речки, ключи...
Небо безоблачно, солнце июня
Шлёт на тайгу, не скупяся, лучи.

Щедро весна расточает здесь чары,
Волнами льют аромат свой цветы,
Свадьбу справляют растенья и твари.
"Гимн торжествующий слышен любви".

Гром! Встрепенулась тайга и затихла.
Пламя! Луч солнца ослабил свой свет,
С грохотом мчится по небу светило,
Сыплются искры и тянется след.

Жуть... Тишина ... Лишь удары несутся.
Пламя поднялось у края небес,
Там, у эвенков, олени пасутся,
Валит там воздухом девственный лес.

Мечутся звери, люди в смятеньи,    
Рёв и проклятья... А небо гремит.       
Где же виновник всех этих явлений?    
Где же Тунгусский метеорит?       

Прорезав плотность атмосферы,
В слоях сжигая плазмы сгустки,
Метеорит, щекоча нервы,
Нарушил мирный сон Тунгуски.
 
Как будто след цивилизаций,
Ища основы новой жизни,
Чтоб не в пространстве разлагаться,
На землю нашу пасть он призван.
 
Ядро загадочной кометы
В полёте пало к нам на землю,
А отблеск неземного света,
Не к катастрофам войн приемлем?
 
А может, это предзнаменье,
Отказ от ядерных амбиций?
По кругу лес волной развеян
И ужас у смотревших в лицах.
 
И почему в массивной чаще?
В безлюдье, за полярным кругом?
А четырьмя часами раньше,
Мы б не видали Петербурга!
 
Весь мир наш беспощадно алчен,
Отсюда очень много вкладок.
Быть может нужно жить иначе,
Копаясь в тайнах тех загадок?

почти наверняка тунгусский метеорит
содержит около 20 000 000 тонн железа
и около 20 000 тонн платины.
(из газетной статьи)

1

В неведомых недрах стекла
Исходит жужжаньем пчела.
Все ниже, и ниже, и ниже,
Уже различаешь слова?
Летит и пылает и брызжет
Отрубленная голова.
Чудовищных звёзд напряженье,
И судорога, и дрожь;
Уже невтерпёж от гуденья,
От блеска уже невтерпёж.
И в сырость таёжного лета,
В озёра, в лесные бугры
В горящих отрепьях комета
Летит - и рыдает навзрыд.

2

Тогда из холодных болот
Навстречу сохатый встаёт.
Хранитель сосновых угодий,
Владыка косматых лосих, 
Он медленным ухом поводит,
Он медленным глазом косит,
Он дует шелковой губой,
Он стонет звериной трубой,
Из мхов поднимая в огни
Широких рогов пятерни.
Он видит: над хвойным забором,
Крутясь, выплывает из мглы
Гнездовье из блеска, в котором
Ворчат и клекочут орлы.
И ветер нездешних угодий
По шкуре ожогом проходит,
И льется в тайгу из гнезда
Багровая злая вода.
Лесов огневые ворота
Встают из крутящейся мглы,
Пожар подымает болота
И в топь окунает стволы.
Играет огонь языкатый
Гадюкой, ползущей на лов,
И видит последний сохатый
Паденье последних стволов.

3

Медведя и зверя - туга.
О ком ты взыскуешь, тайга?
Как мамонт, встает чернолесье,
Подняв позвонки к облакам,
И плюшевой мерзостью плесень
По кряжистым лезет бокам.
Здесь ястреб гнездовья строит,
Здесь тайная свадьба сов,
Да стынет в траве астероид,
Хранимый забором лесов.
На вёрсты, и вёрсты, и вёрсты
Промозглым быльём шевеля,
Покрылась замшелой коростой
В ожогах и язвах земля.
Но что пешеходу усталость?
(О, чёрные русла дорог!)
Россия за лесом осталась,
Развеялась в ночь и умчалась,
Как дальнего чума дымок.
Бредет он по тропам случайным
Сквозь ржавых лесов торжество.
Ружьё, астролябия, чайник -
Нехитрый инструмент его.
Бредёт он по вымершим рекам,
По мёртвой и впалой земле.
Каким огневым дровосеком
Здесь начисто вырублен лес?
Какая нога наступила
На ржавчину рваных кустов?
Какая корявая сила
Прошла и разворотила
Слоистое брюхо пластов?
И там, где в смолистое тело,
Сосны древоточец проник, 
Грозят белизной помертвелой
Погибших рогов пятерни.
Кивает сосенник синий,
Стынет озёр вода;
Первый предзимний иней
Весь в звериных следах.
Волк вылазит из лога
С инеем на усах.
Да здравствует дорога,
Потерянная в лесах! 

4

Тунгуска, тихая река,
Не выдавай плотовщика.
Плоты сквозь дебри протащив,
Поёт и свищет плотовщик.
На Туруханск бежит вода,
На Туруханск плывет руда,
По берегам шумит сосна,
По берегам идёт весна.
Медвежья вешняя туга.
О ком взыскуешь ты, тайга?

- Скажи мне, отец,
Что там в небе горит,
Ночной озаряя покров?
- Не бойся, мой сын,
Это метеорит - 
Посланец далёких миров.

- Я слова такого не слышал, отец,
И мне незнакомо оно,
Но, чувствую, свету приходит конец
И, стало быть, нам заодно.

- Не бойся, мой милый,
Авось пронесёт,
Не даст нас в обиду Господь,
Он наши заблудшие души спасёт,
А если успеет - и плоть.

- А вдруг не успеет?
Отец, я дрожу,
Сковал меня гибельный страх.
- Уж больно ты нервный, как я погляжу,
Держи себя, сын мой, в руках.

- Отец, он всё ближе,
Минут через пять
Наступит последний парад,
Не в силах я больше на месте стоять,
Настолько здоровый он, гад!

- Не бойся, мой сын,
Я когда-то читал,
Теперь уж не помню когда,
Что это всего лишь железный металл,
Отлитый из вечного льда.

- С небесным железом, отец, не шути,
С обычным-то шутки плохи,
Похоже, что нету другого пути,
Давай-ка рванем в лопухи.

- В какие, мой сын?
- Да вон, за бугром,
Отсюда шагах в двадцати.
Да что ты стоишь,
Разрази тебя гром!
Нам самое время идти.

- Скажу тебе, сын,
Как тунгусу тунгус,
Чем шкуру спасать в лопухах,
Я лучше сгорю, как последний Ян Гус,
И ветер развеет мой прах.

Найду себе гибель в неравном бою,
Прости, коли был я суров,
Дай, сын, на прощанье мне руку твою.
- Как знаешь, отец.
Будь здоров.

...На перевале я разбил второй
Свой сухопутный лагерь
И стал кружить по цирку гор
Вокруг Великой котловины;
Сперва - на запад, десять километров
Пройдя по гребням гор;
Но бурелом на них
Лежал уже вершинами на запад.
Огромным кругом обошёл
Всю котловину я горами к югу;
И бурелом,
Как заворожённый,
Вершинами склонился тоже к югу.
Я возвратился в лагерь
И снова по вершинам гор
Пошёл к востоку,
И бурелом вершины все свои
Туда же отклонил.
Я силы все напряг и вышел снова к югу,
Почти что к Хушмо:
Лежащая щетина бурелома
Вершины завернула тоже к югу...
Сомнений не было:
Я центр паденья обошёл вокруг!
Струею огненной из раскалённых газов
И хладных тел
Метеорит ударил в котловину
С её холмами, тундрой и болотом
И, как струя воды,
Ударившись о плоскую поверхность,
Рассеивает брызги
На все четыре стороны,
Так точно и струя
Из раскалённых газов с роем тел
Вонзилась в землю
И непосредственным воздействием,
А также
Взрывной отдачею произвела
Всю эту мощную картину разрушенья.
И по законам физики
(Интерференция волн)
Должно быть было и такое место,
Где лес мог оставаться на корню,
Лишь потеряв от жара
Кору, листву и ветви...

Тайга как будто танками разрыта,
Глубоким клином выжжен бурелом.
Пылающий удар метеорита
Прошёл насквозь, навыжег, напролом.

Мы шли сюда по марям и болотам...
Природа первозданная цвела.
И только дважды тень от самолёта
У наших ног бесшумно проплыла.

Вокруг качался лес зеленоглавый
Да речка неизвестная текла.
Здесь мы нашли кусок лиловой лавы,
Холодного небесного стекла.

Лысеющий доцент из Ленинграда
Готовился к научному докладу,
А молодой отряд комсомольчан,
Столпившись около него, молчал.

Трещал костёр. И я смотрел на звёзды
И видел вновь, как наш метеорит
Проносится кометой краснохвостой,
В тайгу влетает - и тайга горит.

Чем больше звёзд над нами проносилось,
Тем явственнее чувствовали мы
Тепло земли, её ночную сырость,
Её леса, овраги и холмы.

В глухое утро над тайгой
Пронёсся смерчь - косое зарево.
За полстолетья до Гагарина
Здесь космос встретился с Землёй.

Ударом резаным с плеча
Повалены деревьев вееры.
Лишь годы смыли и развеяли
Следы небесного бича.

И каждый год издалека,
Про чудо яркое проведав,
Пришельцы в свитерах и кедах
Идут тропою Кулика.

Не ради славы и призов,
Без выгоды и без резону
Настойчиво стремятся в "зону" -
На молчаливый тайны зов.

Кто в этом мху обрёл покой?
Посланец мрака или света?
А может, врезалась комета
Шальной своею головой?

Открой секрет, кедрач и ель,
Скажи, таёжная обитель,
Где тот высокий покровитель,
Кто в жизни нам укажет цель?

Седых романтиков задор,
Безусых фантазёров ярость
Звездой падучею ворвалась
В родимый брошенный простор.

Какие грозы не обрушь,
Таёжное гнилое лето,
Здесь есть свобода для поэтов
И есть размах для смелых душ.

Так дай же отдыха глазам
И передышки от угара,
Налей сполна им, Ванавара,
Таёжной щедрости бальзам.

Ты думаешь: в море упала она, 
Звезда голубая, - до самого дна 
Дошла и зарылась в зыбучий песок, 
Из чуждого мира случайный кусок... 

Не глыба, не плотный объёмистый ком, 
Частица, сравнивая с малым зерном, 
Влетела стремглав в атмосферу Земли 
Из тёмной, холодной небесной дали.

И вмиг раскалив окружающий газ,
Блестящей звездой показалась для глаз, 
Несущейся к чёрному зеркалу вод, 
В себе отразивших ночной небосвод. 

Пучины воздушные глубже морских, 
И наша звезда не промерила их, -
Угасла в далёкой немой высоте,
Доступной пока только смелой мечте. 

Угасла недаром: в бесчисленный круг
Её закатившихся прежде подруг 
От Космоса некая часть попадёт, 
Включаясь навеки в земной оборот... 

Пусть будет недолог твой жизненный путь,
Но можешь и ты лучезарно сверкнуть, 
Оставив живущим волнующий след, 
Строитель, художник, учёный, поэт!

Вы видели, 
как падала комета? 
Полнеба заслонив 
своим хвостом, 
и над Тунгуской 
зарево зардело, 
лес превратив 
в горящий бурелом? 

Вы видели, что зонд 
инопланетный, 
там приземлился, 
а взлететь не смог, 
и двигатель его 
нам неизвестный, 
полнеба превратил 
в зловещий смог?

А я увидел 
силу человека, 
его фантазии и разума 
полёт, 
как он сумел 
ещё в начале века, 
устроив взрыв, 
поднять переполох?

В начале 20-го нашего века
В далёкой сибирской Тунгусской тайге,
Как явствуют факты, взорвалась комета,
А, может быть, бомба, а может быть, нет...

	Учёные ищут, писатели пишут,
	И спор разгорается вновь о былом,
	Но тайна Тунгусского тела сокрыта,
	Хоть море гипотез растёт с каждым днём.

На эту проблему моя точка зренья
Такая, что это не метеорит,
Не ядерный взрыв, не комета Галлея,
А лишь... неудачный межзвёздный визит. -

	Ребятам с иного участка Вселенной,
	Хоть все и погибли, но выпала честь:
	Когда-нибудь мы по останкам их бренным
	Поймём, что по Разуму братья нам есть.

На озере Чеко, что где-то в Сибири,
А также в ближайших трясинах болот
Покоится миф о неведомом мире,
Который открытия нашего ждёт.

	Да хоть бы и не было этого взрыва,
	Людей постоянно тянуло туда,
	Где можно... поверить в нечистую силу,
	А чистую правду найти - не всегда.

Когда над смутною громадой древних гор
Медлительно скользит по небу метеор 
И шелест слышится загадочный в эфире, - 
Вперяя жадный взор в огнисто-дымный след, 
Я думаю о том, чего уж больше нет, 
О кончившем свой век каком-то малом мире.

Из бездн Галактики свершив далекий путь, 
Он скоро должен был низвергнуться на грудь 
Земли, где мы живём, светилом дня согреты; 
Но воздух, тормозя его, не допустил, 
Лишив в слепой борьбе первоначальных сил, 
Упасть в объятия чужой ему планеты.

Над гладями морей и паутиной рек,
В холодной высоте свой завершая бег, 
В тончайший, зыбкий прах распался плотный камень; 
И ярко озарив полуночную тьму,
В предсмертный краткий миг сопутствовал ему, 
Как факел вспыхнувший, чудесный алый пламень.

Я спросил у планетки, промчавшейся мимо:
Ну, а если бы ты взорвалась в Бирмингаме
Или в Лондоне, сразу и неумолимо
Всё разрушив, что мы создавали веками?

Был ли план, когда в космосе ты затаилась,
Лондон был обречён, когда ты промахнулась?
Нет, - ответ её был, - я к другому стремилась...
И в кромешную темень умчалась.

Ещё ни ягода, ни овощ, 
Ни злак названий не имели. 
В болотах тысячи чудовищ 
Бродили и друг друга ели.

Ещё ни ёлка, ни осина 
Названий не имели тоже. 
Уныло чавкала трясина. 
И хруст костей - мороз по коже!

Ещё ни нежность, ни забота 
Ничьи сердца не согревали. 
Повсюду кто-то жрал кого-то 
На кровожадном карнавале...

Так, с нарушением проекта, 
Жизнь протекала на планете. 
Тогда-то всемогущий Некто 
Решил всё поменять на свете.

И оценить, конечно, стоит, 
Как он решил задачу эту! 
Столкнул на Землю астероид -
И разом изменил планету...

Он мог бы почивать на лаврах, 
Но век торопится за веком: 
Пора забыть о динозаврах -
Пора заняться человеком!

Я вышел августовской ночью
Гулять в окрестные сады.
И вдруг привиделось воочью
Похожее на взрыв звезды.

Огнём прочерчена орбита,
И, вздрогнув, приняла Земля
То ли кусок метеорита,
То ли обломок корабля...

Быть может, эту ночь проспали вы;
Но если бодрствовали (как волхвы),
То видели, наверно, ливень звёздный -
Летящий блеск, таинственный и грозный?
То - Леониды, метеорный град;
Так небеса, разбушевавшись, мстят
Мятежникам, что свет свой сотворили,
Как вызов Ночи - тёмной древней силе.
Все эти вспышки - холостой салют,
Они лишь пеплом до земли дойдут -
Столь мелким, что и в утренней росинке
Не сыщешь ни единой порошинки.
И всё же в этом знаменье сокрыт
Намёк на то, что есть шальной болид,
Гора, что в нас пращою балеарской
Нацелена со злобою дикарской;
И эту гору беспощадный Мрак
От нас покуда прячет в Зодиак
И хладнокровно, как перед мишенью,
Лишь выжидает верного мгновенья,
Когда её сподручней в нас метнуть -
Чтоб мы не увернулись как-нибудь.

Год метеоров! Зловещий год!
Закрепить бы в словах иные из твоих деяний и знамений...

Не забуду комету, что нежданно явилась с севера, полыхая
	в небесах,
Не забуду  странную, бесконечную процессию метеоров,
	ослепляющую и в то же время видимую совершенно
	отчётливо.
(Миг, только миг она несла над головами клубы неземного огня,
Потом удалилась, канула в ночь и пропала.)
Воспеваю это порывистыми, как и всё это, словами - хочу, чтобы
	этим сиянием сияли гимны,
Твои гимны, о год, краплённый злом и добром, - год зловещих
	предзнаменований!
Год комет и метеоров, преходящих и странных, - ведь и здесь,
	на земле, есть такой же преходящий и странный!
И я пересекаю ваши рои и скоро кану в ночь и пропаду; в конце
	концов эта песня
И я сам только один из твоих метеоров!

Не месяц за его печаль и красоту,
Не солнце за его порфиру золотую,
Я полюбил падучую звезду,
Я полюбил небес изгнанницу больную.
Среди надменных звёзд, сверкавших без числа,
Горевших, как венцы, струившихся, как реки,
Она слезой по небу потекла,
И полюбил её я в этот миг навеки...

Начертала звёздочка во мраке 
Дальний, еле уловимый след. 
Где ты, маленькая дочь Вселенной, 
Где ты, слабенький, мгновенный свет? 

Промелькнула ты, и мрак всесильный 
След твой крохотный бездушно стёр. 
И исчезла ты, как исчезали 
Тысячи твоих сестёр. 

Ты пропала, отжила, чуть вспыхнув. 
Редкий глаз заметил твой полёт, 
Но вдали по-прежнему сияет 
Вечными звездами вечный свод.

Бездонна глубь небес над нами,
постой пред нею, подожди...
Над августовскими хлебами
сверкают звёздные дожди.

Не зная правильной орбиты,
вразброд, поодиночке, зря
летят из тьмы метеориты
и круто падают, горя.

Куски тяжёлого металла,
откуда их приносит к нам?
Какая сила разметала
их по космическим углам?

С неба упала звезда,
Видишь, летит над тобой!
Друг мой, она никогда
Не была там звездой.
Слушай небесную быль,
Тайну далёких миров -
Это межзвёздная пыль,
Иней кометных миров.

Метеорит, метеорит. 
Откуда он родом - не говорит. 
Лежит перед нами железисто-гладкий 
Неведомый гость из туманных галактик, 
Осколок погибшей какой-то планеты, 
Какой - мирозданье забыло приметы.

На чёрный кусок я гляжу молчаливо.
Неужто от взрыва, неужто от взрыва?..
Гляжу, и про многое метеорит
на тёмном своём языке говорит.

Как глобус, шар земной пылится.
Оставив в небе тонкий след,
Летят к нам быстрые частицы
Иных миров, иных планет.
	
Тех, что за облачною дымкой
Горят в космической дали,
Стремясь хоть малою пылинкой
Коснуться жителей земли.

Здесь дождей не бывает, и ветер не воет,
И не греет созвездий мерцающий свет.
В этом призрачном мире живёт Астероид
Миллионы космических лет.

Он сквозь толщу веков пролетает неслышно,
Ты на карте Вселенной его не ищи,
А куда он летит - знает только Всевышний,
Запустивший его из пращи.

Обитать среди звёзд - незавидная участь,
Видеть шлейфы комет, праздник жизни чужой,
Оставаться в тени, восторгаясь и мучаясь -
Вот каков твой удел, безымянный изгой.

Он когда-то мечтал, как Звезда, загореться,
Белым факелом вспыхнуть, а там - хоть умри,
Но внушали ему мудрецы с малолетства:
- Оставайся в тени, не светись, не дури.

Но однажды скиталец, блуждая по свету
(Ведь не зря говорят - от судьбы не уйти)
Увидал вдалеке Голубую Планету,
Обомлел и с привычного сбился пути.

"Погляжу и вернусь", - так он думал вначале,
Но строптивое сердце не уговоришь.
А летящие рядом - "Безумец!" - кричали. -
"Приближаться не вздумай, иначе сгоришь".

Но какое блаженство, нарушив рутину,
Жизнь поставить на карту - была-не была,
Распрямить наконец-то прогнутую спину
И нестись напролом, закусив удила,

Хоть на миг озарить черноту небосклона,
Воссиять и угаснуть потом навсегда,
Для того, чтобы кто-то сказал восхищённо:
- Посмотрите, упала Звезда!

Маленькая дальняя планета
Именем бессмертным названа.
Имя героическое это
Понесла по космосу она.
Ей ходить орбитой век за веком,
Гордой и счастливой оттого,
Что сроднилась как бы с человеком,
С подвигом, прославившим его.
Может быть, из глубины вселенной
Довелось в тот день увидеть ей,
Как он шёл на казнь,
Военнопленный,
Не предавший Родины своей.
Как перед барачною стеною
На морозе он, раздетый, дрог,
Как его водою ледяною
Обливали с головы до ног...
Издевались душегубы долго.
Замерзая, гордо умирал,
Верный чувству воинского долга,
Коммунист,
Советский генерал.
...Карбышев -
Далёкая планета,
Неприметна в космосе она.
Но зато родное имя это
Знает,
Помнит,
Любит вся страна!

Друзья! У нас сомнений нету
В научном подвиге. Итак,
Открыта малая планета
С красивым именем - "Спартак"!

Мы все - поклонники футбола.
"Спартак" для нас - не просто звук.
Резерв готовит наша школа...
Для Академии Наук.

Внесён в космический каталог
Спартак масштабов неземных;
Спасибо Вам за Ваш подарок,
Наш друг, спартаковец Черных!*