Может Луна блестеть, ударяема Солнца лучами,
День ото дня свой лик обращая все больше и больше
К нашему взору, по мере того, как отходит от Солнца
До полнолунья, когда напротив него засверкает...
Но допустимо и то, что, собственный свет излучая,
Катится в небе Луна и даёт изменение блеска,
Ибо возможно, что с ней вращается тело другое,
Что заступает ей путь, постоянно от нас заслоняя.

Может вращаться Луна и как шар или, если угодно,
Мяч, в половине одной облитый сияющим блеском,
При обращении своём являя различные фазы,
Вплоть до того, как она откроется нашему взору,
Той стороной, где вся сверкает пламенем ярким,
Мало-помалу затем обращаясь вспять и скрывая
Всю светоносную часть своего шаровидного тела.

Когда ты поклоняешься Елене,
Ты счастлив. А моя судьба отныне
В том, что не женщина - богиня
Являет мне свое благоволенье.

Бег дня и чёрной ночи появленье
В тебя вселяют странное унынье.
Вечерняя роса лежит в долине,
И я взываю жалобно к Селене.

Елена хороша и смотрит нежно,
Селена далека и белоснежна.
Ты, как и я, вкусил добра и зла.

Но знаешь, друг мой, надо согласиться,
Что мне светящая с небес царица
И бед и счастья больше принесла.

Луна без любви - так, планета...
И круглая вся, как дура.
Летит пятаком-монетой
Январским морозным утром.

Я в небо её забросил,
Лунатиком выйдя в поле.
Юлой раскрутив раз восемь,
Бродить отпустил на волю.

Луна возвращается поздно.
Юпитер зажёг уж свет.
Ты глянь: ни орла и ни решки,
Ей-богу, на ней уже нет!

Безумство узрев здесь, не плачьте:
Я всё тут сказал, но иначе...

Свой круг рисуя всё ясней,
Над морем Солнце опускалось,
А в море полоса огней,
Ему ответных, уменьшалась.

Где чары сумрака и сна
Уже дышали над востоком,
Всходила мёртвая луна
Каким-то жаждущим упрёком...

Но вдоль по тучам, как убор,
Сверкали радужные пятна,
И в нежно-голубой простор
Лился румянец предзакатный.

Настанет Ночь моя, Ночь долгая, немая,
Тогда велит Господь, творящий чудеса,
Светилу новому взойти на небеса.

- Сияй, сияй, Луна, всё выше поднимая
Свой, Солнцем данный лик. Да будет миру весть,
Что День мой догорел, но след мой в мире - есть.

В кипящей пене валуны,
Волна, блистая, заходила -
Её уж тянет, тянет сила
Всходящей за морем луны.

Во тьме кокосовых лесов
Горят стволы, дробятся тени -
Луна глядит - и, в блеске, в пене,
Спешит волна на тайный зов.

И будет час: луна в зенит
Войдёт и станет надо мною,
Леса затопит белизною
И мёртвый обнажит гранит,

И мир застынет - на весу,
И выйду я один - и буду
Глядеть на каменного Будду,
Сидящего в пустом лесу.

Ущербная, устав лучом пленять,
Она наводит ужас на поэта
И, сглазив душу, ей дает понять,
Что можно всё, что нет ни в чём запрета.

Когда же закруглится по краям,
Она горит, как чаша золотая,
В которой боги пить дают богам -
Там, где любовь бессмертно-молодая.

Ещё, и вот - она, как рдяный щит,
Как полнота пылающего шара,
К болотам, к топям, вниз спешит, спешит,
Горит за лесом заревом пожара...

Когда луна сверкнёт во тьме ночной
Своим серпом, блистательным и нежным,
Моя душа стремится в мир иной,
Пленяясь всем далёким, всем безбрежным.

К лесам, к горам, к вершинам белоснежным
Я мчусь в мечтах; как будто дух больной,
Я бодрствую над миром безмятежным,
И сладко плачу, и дышу - луной.

Впиваю это бледное сиянье,
Как эльф, качаюсь в сетке из лучей,
Я слушаю, как говорит молчанье.

Людей родных мне далеко страданье,
Чужда мне вся земля с борьбой своей,
Я - облачко, я - ветерка дыханье.

Луна богата силою внушенья,
Вокруг неё всегда витает тайна.
Она нам вторит: "Жизнь есть отраженье,
Но этот призрак дышит не случайно".

Своим лучом, лучом бледно-зеленым,
Она ласкает, странно так волнуя,
И душу побуждает к долгим стонам
Влияньем рокового поцелуя.

Своим ущербом, смертью двухнедельной
И новым полновластным воссияньем
Она твердит о грусти не бесцельной,
О том, что свет нас ждёт за умираньем.

Но, нас маня надеждой незабвенной,
Сама она уснула в бледной дали,
Красавица тоски беспеременной,
Верховная владычица печали.

Ветры тихие безмолвны.
Отчего же плещут волны
И несутся вперебой?
Им бы нужно в час вечерний
Биться, литься равномерней,
А меж тем растет прибой.

Отчего же? - Там далеко,
В безднах бледного Востока,
Светит пышная Луна.
А направо, точно лава,
Солнце светит величаво,
И под ним кипит волна.

В миг предсмертный, в час заката,
Солнце красное богато
Поразительным огнём.
Но волна в волну плеснула
И, признав Луну, шепнула:
"Мы теперь сильней, чем днём".

И меж тем как факел красный,
В отдалённости неясной,
Будет тлеть и догорать,
Лик Луны, во мгле безбрежной,
Будет, властный, будет, нежный,
Над волнами колдовать.

Алмазный бред морщин твоих и впадин
Томит и жжёт. Неумолимо жёстк
Рисунок скал, базальтов чёрный лоск,
Строенье арок, стрелок, перекладин.

Вязь рудных жил, как ленты пёстрых гадин,
Наплывы лавы бурые, как воск,
И даль равнин, как обнажённый мозг...
Трёхдневный полдень твой кошмарно-страден.

Пузырчатые оспины огня
Сверкают в нимбе яростного дня,
А по ночам над кратером Гиппарха

Бдит "Volva" - неподвижная звезда,
И отливает пепельно-неярко
Твоих морей блестящая слюда.

Твоих морей блестящая слюда
Хранит следы борьбы и исступлений,
Застывших мук, безумных дерзновений,
Двойные знаки пламени и льда.

Здесь рухнул смерч вселенских "Нет" и "Да".
От Моря Бурь до Озера Видений,
От призрачных полярных взгромождений,
Не видевших заката никогда,

До тёмных цирков Mare Tenebrarum
Ты вся порыв, застывший в гневе яром.
И страшный шрам на кряже Лунных Альп

Оставила небесная секира.
Ты, как Земля, с которой сорван скальп -
Лик Ужаса в бесстрастности эфира!

Зелёный вал отпрянул и пугливо
Умчался вдаль, весь пурпуром горя...
Над морем разлилась широко и лениво
      Певучая заря.

Живая зыбь, как голубой стеклярус.
Лиловых туч карниз.
В стеклянной мгле трепещет серый парус.
      И ветр в снастях повис.

Пустыня вод... С тревогою неясной
Толкает челн волна.
И распускается, как папоротник красный,
      Зловещая луна.

Кривое белое пятно
   Комочком смято-мутным
Висит бесцельно и давно
   Над морем неуютным.

Вздымая водные пласты,
   Колеблет море сваи.
А солнце смотрит с высоты,
   Блистая и скучая.

Но вот, в тот миг, когда оно
   Сердито в тучу село,
Мне показалось, что пятно
   Чуть-чуть порозовело.

Тревожит сердце кривизна,
   И розовые тени,
И жду я втайне от пятна
   Волшебных превращений...

Ты - над землёй пылающий рубин,
Ты, как и я, свободен по законам.
Под нами ночь, и нам открыт один
Заветный путь по дымным небосклонам.

Свободны мы, и никаким поклоном
Связать себя с землёю не хотим.
И вот - летим, и ты крылом зелёным
Слегка взмахнув, колеблешь синий дым.

Под нами там - земное очертанье,
Лиловый шар, плывущий в алой мгле.
И отдалённое мне слышится рыданье.

И вот уж я на плачущей земле.
В разлуке мы. И снова ты один,
Крылатых звёзд и неба властелин!

Туманным золотом осыпаны рога
Степного буйвола, взлетевшего за грани,
Где лету вечному открыты берега,
И звёзды быстрые и лёгкие, как лани.

Смотрю. Безропотно в открытом океане
Лишь ты проносишься зазубренным серпом
И режешь воздуха рыдающее пламя
В просторах вечности, в безбрежье мировом.

Свободный! Царственный! Тебя благословляю,
Твои кровавые, могучие рога,
И звёзд рассыпанных серебряную стаю!

Смотри: моя к земле прикована нога,
Но мощным разумом и мыслью сокровенной
Я, как и ты, владею всей Вселенной!

Ночь
Становилась
Холодна.

Прибавил шагу я.

Навстречу
Скачками двигалась луна.
Но вдруг по грудь, затем по плечи
В нагое дерево ушла
И через ветви провалилась,
И снова в небе появилась
Гораздо выше, чем была.

Вот так
Борец,
Почти поборот,
Оказывается наверху.

Один
Через морозный город
Я шёл без шубы на меху.

Кто сильнее меня - их и сватай...
Истомились - и всё не слились:
Этот сумрак голубоватый
	И белёсая высь...

Этот мартовский колющий воздух
С зябкой ночью на талом снегу
В еле тронутых зеленью звёздах
Я сливаю и слить не могу...

Уж не ты ль и колдуешь, жемчужный,
Ты, кому остальные ненужны,
Их не твой ли развёл и ущерб,
На горелом пятне желтосерп,

Ты, скиталец небес праздносумый,
	С иронической думой?

Я, пришелец, прям и прост,
Не ловлю я с неба звёзд,
Подарю тебе я лучше
Вместо перстня новый мост.

Вот сейчас возьму луну
За рога и поверну,
И воткну её рогами
В охладелую волну.

Мост мечтателей-гуляк,
Мост любви и просто так,
Никуда и ниоткуда,
Но зато сияет как!

Словно глаз фантастической кошки,
В свежевымытом небе луна.
Отражаются в лужах окошки,
Мягкий свет. Тёплый вечер. Весна.

День пролетел.
Спокойно спит округа, 
И в соловьиной роще
Тишина...
Над рощей месяц,
Словно лемех плуга, 
Распахивает тучи
Допоздна.

И вот за то, 
Что сделал очень много, 
Мне хочется сейчас 
Лишь одного -
Слегка рукою 
Лемех тот потрогать 
И оселочком 
Поточить его...

Как плавно луна дрейфует 
Над ширью материков. 
Веками ее шлифуют 
Шлейфами облаков. 
Когда, завершив работу, 
Расходятся облака -
Нетленная позолота 
Сверкает издалека. 
Сияй, поднимайся выше! 
Но вижу со всех боков - 
Опять на работу вышли 
Тысячи облаков...

Говорят,
луна не голубая, - 
тёмно-серая - в седой пыли. 
Но такой себе не представляю 
голубую спутницу Земли.

Знаем сплав,
или не знаем сплава,
но луна - в сиянье голубом,
но луны заслуженная слава
в сердце старом,
в сердце молодом,
в голосе -
в дыханье соловьином.

Посмотрите на свою луну:
по холмам кочует,
по долинам,
трогает лучами тишину.

Под ноги любой влюбленной паре 
голубые стелет острова, 
заставляет следовать гитаре, 
повторять старинные слова.

Стёклышко земных лабораторий,
много ль можешь изменить во мне?
Всё равно, -
моя душа и море
тянутся
к лазоревой луне.

Трясла телега. Тихо кони ржали.
Дорога поросла густой травой.
Кузнечики прыжками поражали,
Взмывая над свинцовой головой.
И я заснул, как потонул в колодце,
Проснулся, словно вынырнул со дна,
Пролепетал: "Какое, мама, солнце...",
А мать сказала, это, мол, луна.
Быть может, обманула, неизвестно,
Но с той поры мне часто снился шар,
Всплывающий в тиши над чёрным лесом,
Необычайный, страшный, как пожар.

Меж бронзовых кочек,
из моховых мисок
смотрела огромным лицом черемиса
луна,
растеклась,
над болотами свесясь:
в ней много от чуди,
в ней много от веси:
вот так же кругла,
и во взоре - косое,
носимое ветром и криками соек.

Софит-луна на безграничной сцене
     Безмолвной чёрной ночи светит ярко,
          Выхватывая дымку облаков.
Им луч звезды алмазной обесценен.
     Насторожилась у ворот овчарка,
          Прислушиваясь к стуку каблуков.

Поднял негромкий шум листвы уснувшей
     Порыв прохладного шального ветра,
          И створки окон вмиг пересчитал.
Под яблоней в саду, что рядом с грушей,
     Поэт, смущённый щедростью Деметры,
          О плодородии любви мечтал.

Глазное яблоко луны 
Пытливо пялилось на землю, 
Шелка шальной голубизны 
И роскошь форм её объемля.

На землю зыркала луна 
Так беззастенчиво и дико, 
Как азиатка смотрит на 
Голубоглазую блондинку.

Луна таращилась в упор 
На визави ревнивой девой, 
Желая вытянуть на спор, 
Кому из двух быть королевой,

И чья державнее печаль, 
Чей профиль более коронный. 
Оборотясь из-за плеча, 
Земля плыла себе мадонной.

Огромная Луна - как бубен Бога.
Бог в бубен бьёт - и приливает новь.
Какой соблазн - о, лунная дорога!
Пойти по ней туда, где лишь любовь

царит и возвращает мёртвых к жизни,
и где цветут бессмертные цветы.
К небесной, зря покинутой отчизне
припасть, как к роднику в пустыне. Ты,

Луна, сегодня - словно светоч райский,
маяк, зажжённый для заблудших душ.
Ты - Будды лик, и ты - фонарь китайский.
Смотри, вот мы - котёнок, я и муж, -

тобою очарованы, как сказкой
о рыбке золотой, да ты - она -
Нас океанской одаряешь лаской,
огромная, как истина, Луна!

Завтра приливы взбесятся и прильнут
К тихим пескам робких морских заливов -
Завтра Луна ближе на пять минут,
Завтра Луна будет нетороплива,
Словно огромный, неправильной формы кит,
Воду толкая на тёплый ленивый берег. 
Завтра Луна заглянет к тем, кто не спит
Ночью, и к тем, кто даже в чертей не верит.
Не закрывай занавески и жалюзи,
И не пытайся сладко заснуть... Пустое!
Завтра Луна вернётся и в нашу жизнь -
Помнишь, тогда у дома твердил: "нас двое"?
Знатный свидетель клятвы твоей - Луна
Мудро молчала, не доверяла слишком
Слову вихрастого тощего пацана.
...Завтра её простим, мой седой мальчишка?

Приливы, отливы, рассветы, закаты,
Тоннели, дороги, огней пелена…
А где-то над нами в цвете агата —
Луна.

Кометы, планеты, дожди и туманы,
Галактики, дыры и звёзд кутерьма…
Средь всей этой бездны, как семя каштана —
Луна.

Свиданье, признанье, любовь и разлука,
Волненья, тревоги и ночи без сна.
И взглядом янтарным ласкает подруга —
Луна.

Моря, миражи, океаны, вулканы,
Всё сгинет когда-то, как в омут без дна.
Сорвётся осенним листом златотканым —
Луна.

	Металлическое млекопитающее. Ночное. 

	Видно, что лицо угревато.

	А при этом 
	вокруг 
	целый круг 
	спутников и сонетов.

Ракета снова нас приводит
В потусторонние края,
Где в тёмном лунном небосводе
Сияет тёплая Земля.

В трещиноватом реголите
Сигналы странные слышны,
И Тайны Вечности сокрыты
В камнях обратной стороны.

В обрывах кратеров опасных
И в океане без воды
Искали долго и напрасно
Живой материи следы.

К Земле обращена Луна
Одною стороной.
Загадка в ней заключена
Активности былой.

Но годы бурные прошли -
Силёнок ни на грош.
Лишь притяжение Земли
Луну бросает в дрожь.

Сменился у нее настрой,
Хоть прежний разворот,
Родившись "младшею сестрой",
Как "старшая" - умрёт...

Нам верность вечная Луны
Волнующий пример.
Но мы умом обращены
В пространство перемен.

И так нетерпеливы мы,
Претензий так полны,
Что забываем: жизнь - лишь миг,
Призывный вздох Луны...

Случайно или не случайно
Наш спутник в космосе - Луна -
Своим лицом необычайным
Всегда к Земле обращена?
Сокрыта иль полузакрыта
Для нас другая сторона.
Какая тайна в ней зарыта,
Какая страсть заключена?
Не завихрят циклонов ветры,
Цунами не придёт волна, -
Ещё бурлят земные недра,
Но еле "щёлкает" Луна.
Её слабеющие длани,
Увы, уж не берут в полон.
И покидает поле брани,
И отступает "Аполлон".
Стартуют рыцари иные
К сетям сатурновых колец,
Туда, где жжёт дыханье Ио
И ощущается конец
Той Удивительной Системы
Владений Царственной Звезды,
Которой уроженцы все мы.
Из Чёрных Дыр и Пустоты,
Из "ядерной золы" пожара
Создал Всевышний Божий Свет...
Мы в нём - Несчастье иль Подарок?
Кто знает истиный ответ!

Луна обращена к Земле
всегда одной стороной:
значит,
что-то она
скрывает?..
значит, 
что-то она
пытается
уберечь от?..
Луна,
наверное,
очень боится
за последний
крошечный 
участок
живой плоти...

Две стороны, как у медали, 
У нашей спутницы Луны. 
Но лишь недавно увидали 
Луну с обратной стороны. 
Из века в век на небосклоне 
Блестит знакомый лунный лик. 
Как плохо, как односторонне 
Мы знаем спутников своих!

Под каменным небесным сводом 
Стале-эбеновых столпов 
Вот смолкли стоны молотков.
Вступила ночь. С её приходом 
Вот смолкли стоны молотков, 
Что строят днём (ряды веков!)
Хрустальный свет небесным сводам.

Изваянный обломок льда,
Луна, мертва безмерно, сходит, 
Без отзвука, и не находит 
Ни тучки - скрыться от стыда. 
Луна, мертва безмерно, сходит, 
Одета в саван золотой, 
На север, лестницей крутой.

Меж спутниц, девственных и мирных,
Эфирный путь вершит она,
В стекле озёр отражена
И в зеркале болот сапфирных;
Эфирный путь вершит она -
К часовне, где огнём унылым
Мерцают факелы могилам.

Под твердью, что озарена 
Мерцаньем факелов унылым, 
Проходит медленно к могилам, 
В час похорон своих, луна.

Ковшом Медведицы отчерпнут,
Скатился с неба лунный серп.
Как ярок рог луны ущербной
И как велик её ущерб!

На медных досках тротуаров,
Шурша, разлёгся лунный шёлк,
Пятнист от лунного отвара,
От лихорадки лунной - жёлт.

Мой шаг, тяжёлый, как раздумье
Безглазых лбов - безлобых лиц,
На площадях давил глазунью
Из лун и ламповых яиц.

Лети, луна! Плети свой кокон,
Седая вечность-шелкопряд.
Пока темны колодцы окон,
О нас нигде не говорят. 

- Лунные лимоны!
- Медные лимоны!
Падают со звоном -
покупайте их.

Рассыпайте всюду
Лунные лимоны -
Лунно и лимонно
в комнате от них.

- Яркие лимоны!
- Звонкие лимоны!
Если вам ночами
скучно и темно,

Покупайте луны -
Лунные лимоны,
Медные лимоны -
золотое дно. 

Луна-царица, 
Кому не спится,

Твой медальон,
Эндимион,

Звезда гробовая, 
Для всех чужая,

Гроб алчный, где спит 
Жрица Танит,

Мисс, синьорина, 
Диана-Люцина,
	
Дебаркадер 
Небесных сфер,

Святой Георгий 
Наших оргий,

Твой сглаз, игра 
В баккара,

Чьи-то гримасы 
С земной террасы,

Приманка - зов 
Светляков,

Собор соседний 
Обедни последней,

Кошачий глаз, 
Выкупающий нас,

О, будь приютом 
Святым минутам,

Будь покровом мирным
Над прощеньем всемирным!

Тёмная ночь расстилается словно химера,
Солнце заснуло и дремлет на пике далёком,
Вздох затаила вселенной тяжёлая эра,
Время считая в молчанье своём одиноком,
Миг - и разорвана тверди холодная сфера,
Острый луны ятаган появился над нами,
Но и теперь, моя вольная птица размера,
Бей о лазоревый воздух своими крылами.

Я нанизал, как бусы,
Луны на все вкусы...
Как паутинки,
Тонки и робки
Месяцы-льдинки,
Месяцы-скобки,
Рядом на полке
Месяцы-щёлки.
Месяц-хрусталик,
Месяц-крючок,
Месяц-рогалик,
Месяц-стручок.
Выточен плотно,
Тяжек, упруг 
В тучах-полотнах
Месяц-утюг.
Как о месяце этом
Вспомнить добром,
Он висел над кацетом
Человечьим ребром...

Будто к берегу эту добычу прибила волна: 
И лежит на лазурном песке золотая луна.

Да и сам я, похоже, родившийся на небесах, 
Если лунное диво и утром сияет в глазах.

Что же это такое? Виденье, мираж ли луны? 
Но я видел её, и сомнения отметены!

Головастиков звёзд я поближе хочу рассмотреть 
И дыханьем своим голубые ледышки согреть —

В целом мире бушуют бураны, и кажется мне, 
Обитатели неба озябнуть могли бы вполне.

Мир светлеет... И ветер как будто немного утих, 
Успокоилась лунная рыба в лучах золотых.

Всё в порядке, и будто бы солнцу хватает всего,
Но уже раскалилась вовсю сковородка его.

Дышит белой тревогой... Ах, близок обеденный час: 
Брызжет масло кипящее... Капает прямо на нас...

И с добычей своей попрощавшись, уходит волна.
Бьёт хвостом, трепыхаясь в песке, золотая луна.

Месяц молодой, мой старый друг,
вот и вновь мы встретились с тобой.
Кто-то звёзды выронил из рук
с белый дым над чёрною трубой.
Захлебнулась сонная вода,
сонный перепел умолк в кустах.
Всё, как было в давние года,
всё и так и словно бы не так.
Старый тополь стонет над водой.
И деревьям старость тяжела.
Ствол гудит, как чёрный столб пустой,
закипает в листьях тишина.
Месяц молодой, мой старый друг,
вновь ты поднял тонкие рога,
как козлёнок, выбежав на луг,
где паслись седые облака.
Ты ныряешь в воду и у ног
вдруг на миг становишься похож
и на чей-то брошенный клинок
и на кем-то выроненный ковш.
Вот блеснул, пропал, ушёл на дно,
в чёрную, таинственную муть,
только выплывать тебе дано,
ибо ты не можешь утонуть.
Сколько встреч мы помним и разлук,
был я мальчик, стал старик седой,
месяц молодой, мой старый друг,
старый друг мой, месяц молодой...

Луна покраснела, ей стыдно, она нага. 
Август сплетёт ей шарф из летящих звёзд. 
Где не ступала раньше моя нога -
там налетим, как птицы, настроим гнёзд, 

будем в них жить, по сезону легко бросать, 
не забывая стирать за собой следы.
Вечером выпала утренняя роса. 
Пар от асфальта немного похож на дым. 

Город лежит, как объевшийся старый кот. 
Смотрит, прищурясь, на красный фонарь луны. 
Люди, как птицы, котам объявив бойкот, 
валят из города, области и страны. 

Люди мигрируют к тёплым большим морям. 
Шумные стайки сбиваются в самолёт. 
Время замедлилось где-то до сентября. 
Время - ещё один сытый довольный кот, -

ловит луну, будто лазерный красный луч, 
только пушистые лапки проходят сквозь. 
Голой луне дали платье из плотных туч, 
время её не поймает теперь за хвост.

В небе, расчерченном струнами проводов, 
с красной строки лунным светом написан путь. 
Тысячи букв и как минимум сотня слов.
Нужное - подчеркнуть.

Над тёмным лесом появилась
Царица ночи, и краса
На водной глади отразилась.
Синели в звёздах небеса.
Луна неспешно восходила
Навстречу к ним, и светлый лик
К Земле привычно обратила,
Плыла таинственно, как бриг.

Вдруг налетела Тень и смело
Съедает яркий край Луны.
Луна - в тревоге и хотела
Бежать, да силы не равны.

Луну закрыла Тень густая.
Затмение произошло!
Где та красавица ночная!
Как выцвело её чело.

Тень, распластавшись по-хозяйски,
Решила здесь вздремнуть по-райски,
Но вдруг, почувствовав ожог,
Невольно сдвинула свой бок.

"Да кто посмел меня тревожить?
Рожок какой-то. Быть не может!
Откуда взялся сей Рожок?
А может, он Луны сынок?"

Рожок ещё так робок, тонок,
Как будто вышел из пелёнок.
Лежит он светлым ободком
И радостно глядит кругом.
А Тень над ним нависла грозно,
Соседство кажется несносным.

Рожок по-детски потянулся,
В длину немного развернулся
И начал Тень вверх, вбок толкать
И от себя отодвигать.

"Нет, слыханное ль это дело!"
И Тень заметно помрачнела.

Рожок толкает всё смелее,
С минутой каждою растёт,
Отодвигает Тень быстрее.
Он с липкой Тенью бой ведёт.

И та, сползая неохотно,
Сжимается, чернеет вся,
Усилия её бесплодны.
А ореол Луны, блестя,
Пугает Тень, она боится,
И вдруг растаяла девица.

Окончен славно трудный бой.
Луна опять светла собой.

* * *
Надеюсь, всем узнать не лень,
Что от Земли была та тень. 

Луны затмение не зря даётся нам:
Как часто ценим мы лишь то, что потеряли;
В дни юности, ты помнишь, как сияли
На небе звёзды?! Как мы верили словам?

Теперь не то, не так: земное заслонило
Прекрасный лик полночного светила.
Но иногда, во снах...

Ох, как сЕрдца поют
Напряжённые струны -
Вижу тень я свою
На поверхности лунной!
Видишь - это она
В море пыли и пепла,
Тенью нашей луна -
Как поверить?! - ослепла.

Два часа я смотрел
На безумие ночи,
Два часа я горе
Возводил свои очи.
Ты же рядом со мной,
Бесподобная Лила,
Мой восторг неземной
Вовсе не разделила.

Осенним утром рано, рано,
Когда ещё всё сном дышало,
На небе чистом, безтуманном,
Луна огромная стояла.

Как аппетитный блин, желтел
Кусочек нижней её части,
Все остальное ж её тело
Закрыто было как в ненастье...

В тёмном небе как-будто таёжный пожар
И к биноклям приник в этот миг мал и стар:
Просто спутница наша, прикрывшись вуалью,
На глазах превращалась в оранжевый шар.

Тень Земли зацепила, как солнечный блик
Сквозь парсеки, Луны восхитительный лик,
И она, увидав отражение в море,
От смущенья зарделась, как дЕвица, вмиг.

Не сомкнуть этой ночью восторженных глаз.
Да, хотела ещё бы увидеть я раз,
Как Луна, покраснев, на ночном небосводе
В тень Земли - чтоб не видел никто - забралась.

начало 21.10

кокетливое личико луны
в чёрном бархатном берете
затмения

кульминация 21.48

круглое зеркало полнолуния
задёрнуто чёрным крепом.
Кто умер там, в небесах?

Луна - стёртая от работы печать:
"В трибунал. Судить. Растрелять".
Небо,
на вокзале просившее хлеба,
В дырах от пуль.
"Манчестер и Ливерпуль,
Ну, что вам, что вам до моей любви..."
Эволюция? Нет - храм тебя на крови.
Небо в дырах от пуль,
Сквозь них - свет...

Луна владычила над миром,
Полнеба жутко заслоня,
И фантастическим сапфиром
Плыла - всецело! - на меня.
Не сверху, а - горизонтально
Живым пергаментным снегам,
В упор плыла - необычайно:
Но вся - смятение глазам!
И звёздным холодом свеченья
Давила, явная, как груз:
До слёз, до умопомраченья,
Неся провидческую грусть.
Сжимала бедное сознанье
В ничтожность микробытия,
Сама - осколок в мирозданье,
Сама случайная, как я:
И Вечность чуждо и влекомо
Сгущала Космоса желе:
И было горько и знакомо
Прозреть, чтоб сгинуть на земле!..

Луны затмение мы долго наблюдали:
Весь мрак земли, сгустясь, ложился на неё,
Все огорчения, несметные печали,
Все наши дикости, все сны, все забытьё.

На яснолицую - все наши предрассудки,
На тонкокожую - вся тяжесть, вся тоска,
Все наши выверты, сомнительные шутки
С вращеньем вымученным пальца у виска.

Луны затмение? Какой на недотроге
След отвратительный, багрово-чёрный дым!
Какие грязные мы вытираем ноги
О коврик жёлтенький с рисунком неземным!

Луны затмение? Вся в копоти и саже.
Затменье разума, затмение любви:
Никто не выйдет в ночь, не будет ждать на пляже
Средь лунных отсветов с волнением в крови.

Так вот что значит жить, так вот что значит к людям
Принадлежать, увы? Прости мне этот стыд,
Теперь, как думаешь, быть может, чище будем,
Светлее, искренней?.. Опять луна блестит.

Затмение луны и солнца - свойство взгляда,
Когда шарами чёрными видны
Они на взгляд с одной - и только! - стороны.
Ни солнцу, ни луне доказывать не надо,
Что солнца чёрного и чёрной нет луны,
А взгляд со стороны, с одной из всех сторон,
И есть затмений суть, где видит только он,
Односторонний взгляд, затмений времена,
Где солнце чёрное и чёрная луна
Не существуют, это - видимость одна
Со стороны одной, односторонним взглядом,
Который здесь, сейчас, повсюду, сплошь да рядом
Предъявит видимость затмения страны
Любой, как видимость затмения луны,
Любого гения предъявит вам затмение,
Предъявит видимость затмения побед,
Затмить которые, окрасить в чёрный цвет
Способен взгляд!.. Но солнце, тем не менее,
Не гаснет, и луна не гаснет!.. И страна,
И сталинградство - из того они разряда,
Где солнцу и луне доказывать не надо,
Что их затмение - всего лишь свойство взгляда
Со стороны, а солнца свет и свет луны -
Действительность твоя, твоей страны,
Где человечество космической струны.

Лунный свет, что окутывал сон,
Будоражил романтикам души,
Конус тени Земли взял в полон,
Темноту на Селену обрушив.
Поглотил лучезарный поток,
В чреве бездны принудив томиться...

На морозце не блещет снежок:
Лунный камень упрятан в гробнице.
Не развеет мглу солнечный бриз,
Царства тёмного луч не коснётся:
Грозной  тучей фатально навис
Над Луной полной мрак, пряча Солнце, -
И в зените незрим лунный диск.
Тихо  чёрной зияет дырою,

Обрамлённой блестящим кольцом...
И любовно полночной порою
Не сияет она над крыльцом
И не бросит в поэта окно
Мило взгляд  на страницы тетради...
Белый лист - вдохновенье на спаде.
Грусть-кручину запил бы вином!
Сердце грею и тешу приметой,
Обмакнув в краски жизни перо:
Повернёт ныне солнце - на лето, -
День  добавь,  Спиридон-поворот!