Созвездия в заоблачной дали
Раздумьям тщетным многих обрекли.
Одумайся, побереги рассудок -
Мудрейшие и те в тупик зашли.

Круг небес ослепляет нас блеском своим.
Ни конца, ни начала его мы не зрим.
Этот круг недоступен для логики нашей,
Меркой разума нашего неизмерим.

Жизнь пройдёт и суду неподвластна она,
Власть и слава - мираж без любви и вина.
После нас в небесах будут так же сменяться
Узкий серп, полумесяц, царица-луна.

Не унывай, мой друг! До месяца благого
Осталось мало дней,- нас оживит он снова,
Кривится стан луны, бледнеет лик её,-
Она от мук поста сойти на нет готова.

Встань! Бросил камень в чашу тьмы восток:
В путь, караваны звёзд! Мрак изнемог.
И ловит башню гордую султана
Охотник-солнце в огненный силок.

В то время философа или врача
Ждала не награда - топор палача.
Алгебра - главный хайямов трактат.
Теперь уравнения люди решат...

О параллельных он закончил труд.
Пройдут года.
Столетия пройдут.
И скажут люди:
- Первым был Хайям,
кто истину приблизил смело к нам.

Ведь теоремы доказал поэт,
что станут через много–много лет
основой геометрии иной,
мир новый, не Евклидов, неземной
понятней и доступней станет нам.
Так звезды к людям
приближал Хайям.

Две параллельных: рифма и число,
и, может быть, Хайяму повезло,
Что он легко владел и тем, и этим,
У лодки жизни не одно весло...

Он солнечный придумал календарь –
Подобного не знали люди встарь.
На семь секунд он нашего точней.
Но много ль было в нем счастливых дней?
Они у всех людей наперечёт:
За летом осень жизни настаёт.

Будь нашим современником Хайям - 
Небес коснуться мог бы он рукою, 
Но истину, отдавшись непокою, 
Как встарь, искал бы, дерзок и упрям.

И не ко всем поэтам наших дней
Проникся б чувством он благоговейным, 
И верю, Циолковского с Эйнштейном 
Мы видели б в числе его друзей.

И со звездой незримой на челе
Стремился, зная цену слов и хлеба, 
Проникнуть в тайну неба на земле 
И посвятить в земные тайны небо. 

И больше нас, с былым огнем в крови,
Страдал бы на путях, ему угодных, 
Он в поисках блаженства и любви 
И в поисках поступков благородных. 

И, пребывая в славе и чести, 
Мечтал бы он, неся призванья бремя, 
В подлунном мире истину найти, 
Не найденную в собственнее время.