Самарканд. Пятнадцатый век...
Внук Тимура эмир Улугбек

Славно правил. И радовал мир
Синим куполом Гур-Эмир.

Власть над миром эмиру дана,
И пьянит, и возносит она,

Но превыше - движенье светил!
Он науке себя посвятил.

Славный выбор, и нет в том хулы,
Только вот негодуют муллы.

Слаще мякоти сахарных дынь
Ласки жён и красавиц-рабынь,

Но прекрасней краса теорем!
Только вот негодует гарем.

Во дворце, где лазурь-бирюза,
Затаилась измена-гюрза.

Мир учёных - загадочный мир!
Ничего не предпринял эмир,

И скатилась на плиты дворца
Голова чудака-мудреца.

Смерть ужасна. Но радует мир
Синим куполом Гур-Эмир!

И шёл ещё четырнадцатый век, век цвета войн - кровавого пурпура,
И в нём тогда родился Улугбек, и был он внук жестокого Тимура.
И править начал он в пятнадцать лет, династию продолжив Тимуридов,
Но мир своей земле он дал обет, и не давать её другим в обиду.
Он был большой астроном и поэт, и для него кумиром были звёзды.
Кто мы, в них находил порой ответ, и знаний свет он нёс бы... нёс бы.
Планет таблицы и каталог звёзд, наклон эклиптики к экватору рассчитан.
На лицах знати вижу я вопрос, и злобу к тем, кто более начитан.
И тяги нет к парадам и процессиям, и клич не посылал: «Аллах акбар!»
Но знает он оси Земли прецессию, оттачивает свой поэта дар.
И это духовенство не простило, был заговор, и Улугбек убит,
Невежества воинствующее рыло на этот раз науку победит.
Но где они? Пропали за столетья, а Улугбека любим мы и чтим,
Мы уважаем гений человека, и разум на Земле - непобедим!

Наука - вечности закон,
В неё одну я только верю.
Я знаю сам, что обречён,
Но ни о чём не сожалею.

Укроет мир туманных снов
От мракобесия химеры.
Отняв надежду и любовь,
Меня не отлучить от веры.

Закат ложится по росе
Кровавой жатвой подлой злобе.
Все просто - не такой, как все,
Тиранам прежним не подобен.

Когда-то Тамерлан - мой дед - 
Под этим самым небом звёздным,
Инакомыслия хребет
Ломал решительно и грозно.

Я выбрал путь совсем иной,
Дворцовым козням неизвестный,
И грязи предпочёл земной
Сияние светил небесных.

И вот я предан... Жизнь, любовь
Сгорели вырванной страницей - 
Мой сын, моя родная кровь,
Решился стать отцеубийцей.

Судьбы не отвергаю знак,
Надежда угасает - поздно.
Я сквозь врагов могильный мрак
Иду к моим любимым звёздам...

У далёкой границы Подлунного мира
В дни Новруза - одна из хороших примет! - 
На исходе восьмого столетия Хиджры
Звёздный внук Тамерлана явился на свет.
 
Выбирай он судьбу - стал бы тихим монахом,
Но планеты сулили величье, успех - 
В Самарканде - Правителем Мавераннахра
Был поставлен Аллахом Мирза Улугбек.
 
В свете солнца вершил правосудие верным.
В новолуние звёздам давал имена*.
В свете истины ведал законы Вселенной.
К блеску славы земной не стремил взор ума. 
 
Сила знаний влекла ум и сердце султана,
Все богатства дворца отдавал он мечте - 
Повинуясь священному слову Корана, -
Обучать мусульман, возводить медресе**.
 
Нет преград для возвышенных дум человека!
Нет границ для того, кто наукам отдАн, -
Мудрецов отовсюду призыв Улугбека
Собирал в Самарканд, Бухару, Гиждуван**.
 
Был смирен пред Творцом: на нефритовой чаше
"Щедрость Бога безмерна", - резцом начертал***.
Чтобы помнить, что всё в этой жизни - не наше.
Перед смертью бедны равно раб и султан.
 
И, попав в западню, ощутив близость смерти,
Лишь огню в очаге молвил: "Сен хем бильдин!"****
За спиной проскользнули убийц силуэты
Кровь на сабле блеснула, как царский рубин*****.
 
Разве помнят потомки, как звали убийцу?
Краткий миг грубой силы не чествует мир.
Но до звёзд достигают великие мысли******
И хранит бренный прах мавзолей Гур-Эмир. 

Внук Тамерлана, славного победой,
Властитель дум, ему покой неведом, 
Учёный, астроном и просветитель,
Искусства и поэзии водитель.

Когда над Самаркандом плыли тучи,
Он предсказал ему расцвет могучий.
Обсерватория, как Пери, здесь возникла,
И в суть Небес душа Её проникла.

Жемчужин Звёзд здесь пребывала Слава,
Великих дум Великая Держава.
В кругу учёных блеск сверкал Намаза*,
Ну а враги мечтали об алмазах!

Сын старший Улугбека - Абд-Летиф -
Хотел на трон взойти, отца убив:
Ему шептали шейхи о всевластье
И разжигали в нем харама** страсти.

Так демоны не любят яркий свет,
И на него всегда кладут запрет.
Повержен Улугбек, но до конца
Хранил достоинство и святость Мудреца!

И хоть настиг его немой кинжал убийцы,
Не меркнет свет Созвездия Царицы:
Пусть нет Обсерватории, но слёзы
Рукой Аллаха превратились в розы.

И каждый вечер, выйдя на балкон,
Услышишь ты Звезды прекрасной звон.
Она, как зурна, как волна Небес,
К тебе взывает голосом чудес!